АЩ.

Игра в пазлы.

Нам не дано предугадать,
Что день грядущий нам готовит:
Учёный кот мышей не ловит,
Мораль, приходится признать,
Всегда опережает сказку,
Герои, чувствуя развязку,
Скучнеют и теряют прыть...
Один поэт готов платить
За кожаный кусок шагрени,
Упрямцу мало утешенья
В заученном "всему свой срок",
Хоть любопытство не пророк -
Наводит то мосты, то справки.
Известно: по закону Кафки,
Мечты рождаются в тоске.
Не строя замков на песке,
Век не воздвигнешь пирамиды.
Пока биологов подвиды
Классифицируют червя -
Он сам их точит изнутря,
Пустых сомнений роя норы.
Плоды науки иллюзорны
В делах пророчества судьбы,
Вопросы "если б" да "кабы"
Куда верней решать пасьянсом...

Пусть так.
Из чистого упрямства
Сыграем в пазлы бытия:
Допустим, жили ты и я,
В одной Москве, в одной столице,
В один весьма урочный час
Нас угораздило влюбиться.
Как шубу с барского плеча
Господь нам скинул эту милость,
Я ей шептал: "Вам и не снилось",
Она, склонясь к карандашу,
Писала мне: "Я Вам пишу...
Я Вам звоню... Чего же боле..."
Мы привыкали. Поневоле
Сводя весь мир к простому "мы".
В пылу весенней кутерьмы
Искали съёмную квартиру
Тайком от всех
И в пику вирусным
Прохожим целовались всласть...
Короче, шутка удалась:
В разгар концертного сезона
Под бравый шлягер Мендельсона
Мы поженились, наконец...
Казалось бы - погиб певец,
Невольник чести и Эрота.
Ан нет! Семейное болото,
Каким пугают здешних муз,
Не омрачило наш союз
Меча и мирного орала,
Любовь талант не обокрала -
Лишь образумила слегка...

А всё ж не зря твердят: "Лиха
Беда начало!" Five o'clock!
Ещё не кончил этих строк,
Уж зван (причём "всенепременно!")
Гостить в имение родных...
И вот примерным благоверным,
Как в бытность на перекладных,
Летишь себе на электричке,
Ещё влюблён, уже не брит,
По русской вековой привычке
Живописуя сельский быт,
Приняв как данность неизбежный
Допрос, кормёжку на убой,
И петушиный, чуть забрезжит,
Победный клич "проснись и пой!".
Всё ради той, одной, что рада
Тебе - как полевым цветам.
Какой там "Дьявол носит Prada",
Когда легчайший сарафан
Её из выцветших ромашек
Смущает так, что вой не вой,
Спасает разве что мамашин
Винтажно-бдительный конвой,
Ведущий нас под белы ручки
На земледельческий клочок,
Где на правах столичной штучки
Назвав хозяйский кабачок
"И-правда-славным-патиссоном",
Неловко топчешься в резной
Траве, что так сенсационно
Потом окажется кинзой...

Когда же сонное светило
Уже зевает на закат,
И всё семейство хлопотливо
Садится за раздачу карт,
Ты сам с собой играешь в прятки,
И симоронишь на туза.
Тебе и грустно, и приятно
Смотреть в любимые глаза.
И пусть не складно, пусть на время,
Но быть для всех почти своим,
Своим - объевшимся варенья,
Своим - простительно смешным.
Всё мимо. Не пройдёт и часа,
Как, бесконечно одинок,
Сославшись на звонок начальства,
Выскальзываешь за порог -
На свежевыстиранный воздух,
Свисающий с покатых крыш,
Приняв классическую позу
"Поэт в Михайловском", паришь
Выско - в мыслях о свободе
И прочих призрачных вещах.

Выходит месяц. Верещат
По печкам бойкие сверчки.
Мошка роится у щеки,
Заросшей, как овраг бурьяном,
По улице мужик с баяном
Орёт про миллионы роз.
И как-то сам встаёт вопрос
О чашечке-другой портвейна
(Буквально оценить "купаж"),
Чтобы уже благоговейно
Врастая в местный антураж,
Забыть, к едрене, про искусство,
Про Менедельсона, про метро,
Про комариные укусы,
Про лягушачье болеро.
Сидеть, и так и сяк толкуя
Туманный замысел Творца,
Сославшего тебя в такую
Глухую "же", что без винца
Не разобраться в этом сливе:
Болото, улица, закат...
Прости, Создатель,
Ниасилил.
Не образумлюсь.
Виноват.


2008

P.S. А как сам Александр читает эти стихи! ооооооооо.